Кино-одиссея. Трое в лодке, не считая бюстика Фрейда
До очередной церемонии вручения «Оскара» оставалось меньше суток. Оскар – награда за вклад в киноискусство. Выходит, с каждым годом вложенное в общую кладовую умножается… Каждый новый стоящий фильм (и мы не будем всех мерить одним Оскаром) делает нас богаче и богаче. Но так ли это?
Кем приходится кинематограф прошлого сегодняшнему зрителю?
Тем незнакомцем в семейном альбоме, о котором уже некого спросить?
Или тем чудаком, о ком попросту некогда спрашивать, когда столько событий происходит вокруг?
А, может быть, туземцем?
Доисторическим ископаемым?
Мифическим существом?
Что может дать обращение к прошлому? Станет ли настоящий момент от этого яснее? Или это всего лишь призрачное наследство, занимающее место в шкафу?
В поисках ответов мы с участниками творческого проекта Культ-компании отправились в Кино-одиссею.
И в тот самый момент, когда очаровательная Рене Зеллвегер в белоснежном Armani Prive вышла на красную дорожку, мы погрузили на борт своего воображаемого корабля годовой запас ручек, блокнотов и бюстик Фрейда. А когда неоспоримый герой этого года, Хоакин Феникс, начал свою речь перед аудиторией театра «Долби», мы с трепетом опустили весла в воду и ощутили ее приятное сопротивление.
Легкий бриз свободы быстро набирал силу. И вот уже перед нами бескрайний океан пространства, времени и бессознательного… Вызывающий могучее, захватывающее чувство – смесь восторга и ужаса… В таких случаях важно иметь что-то тяжеленькое под рукой, для удержания судна на месте, а головы в зоне ясного сознания. Часто эту штуку называют якорем. Эффективность якоря оценивается коэффициентом держащей силы. Какая удача, что мы взяли с собой бюстик Фрейда! Ловкой интервенцией он перебросился за борт, обозначая место необходимой остановки.
Мы сошли на берег.
Перед нами лежал знакомый среднерусский пейзаж, яблони клонили тяжелые ветки к самой земле… Ну, конечно. Это земли Тарковского. Или, точнее, Тарковских. Отца и сына. Арсения и Андрея. Здесь можно встретить героев их творчества.
Здесь начинается «белый, белый день»[1].
Иллюстрации к книге Андрея Тарковского «Белый, белый день»
[1] «Белый, белый день» – название литературного сценария фильма Андрея Тарковского «Зеркало», а также «Белый день» – название стихотворения Арсения Тарковского.
Камень лежит у жасмина.
Под этим камнем клад.
Отец стоит на дорожке.
Белый-белый день.
В цвету серебристый тополь,
Центифолия, а за ней —
Вьющиеся розы,
Молочная трава.
Никогда я не был
Счастливей, чем тогда.
Никогда я не был
Счастливей, чем тогда.
Вернуться туда невозможно
И рассказать нельзя,
Как был переполнен блаженством
Этот райский сад.